УДК 94(470.22) ББК 63.3(2)622-9(2Рос.Кар)м Составитель: Видута О. В., заведующий информационно-справочным отделом БУ «Национальная библиотека Республики Карелия» Сборник творческих работ, представленных на республиканский библиотечнообразовательный конкурс «Помнить! Забыть нельзя…». Конкурс проводился с целью сохранения памяти о событиях и участниках Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. и защитниках Отечества. Организаторами конкурса выступили Библиотечная Ассоциация Республики Карелия, Региональное отделение Общероссийского общественно-государственного движения детей и молодежи «Движение первых» Республики Карелия. На конкурс поступило 26 работ от 17 участников из г. Петрозаводска, г. Питкяранты, г. Беломорска, г. Кеми, г. Медвежьегорска, из п. Эссойла, с. Ведлозера, с. Вешкелица. Электронное издание, 2025 © Национальная библиотека Республики Карелия, 2025
Библиотечная Ассоциация Республики Карелия Региональное отделение Общероссийского общественно-государственного движения детей и молодежи «Движение первых» Республики Карелия Помнить! Забыть нельзя… Сборник творческих работ участников республиканского библиотечно-образовательного конкурса Национальная библиотека Республики Карелия 2025
Содержание Номинация «Прозаическое произведение» Лисицкая Полина Романовна «Артеку - жить» Никитина Любовь Николаевна «Miikul» Басин Матвей Юрьевич «Артековский заказ» Близнецов Роман Викторович «Дети войны» Козлова Анна Николаевна «Война глазами детей войны» Куркоев Константин Николаевич Марджанившили Милана Русланова «История одной фотографии» Никулин Никита Александрович «Самая долгая и тяжелая смена… или Детство, опаленное войной» Сидорук Денис Александрович Номинация «Поэтическое произведение» Исидоров Александр Сергеевич «Я приеду в тебя, не помешкав…» «Мои родные, павшие в войну…» «Наши увязли в полях древней Вязьмы» «Баллада о Красном» «Знамя памяти» Захарова Анна Николаевна «Майский вечер» Зимницкая Виолетта Олеговна «По повестке» «Вечный огонь» Николонова Оксана Александровна «Колючая проволока, серый рассвет…» «Прошло уж восемьдесят лет…» «Обычное лето стояло тогда…» Тюттиев Максим Иванович «Ленинград» «Ночные ведьмы» Номинация «Опыт культурно-досуговой, информационно-просветительской и образовательной деятельности» Шувалова Арина Александровна «Автобусная экскурсия по г. Петрозаводску «Петрозаводск - город воинской славы» Петрова Наталья Юрьевна Сценарий №1 «Эхо памяти: Холокост, лагеря Карелии» Сценарий №2 «Эхо памяти: освобождение Карелии»
Номинация «Прозаические произведения» Лисицкая Полина Романовна, обучающаяся МБОУ «Эссойльская средняя общеобразовательная школа», п. Эссойла, победитель «Артеку - жить» Гурзуф. 20 июня 1941 год. Дорогие мама и папа! Вчера мы приехали в лагерь. Как здесь красиво! Я первый раз вижу море. До сих пор не верится, что я попала в Артек, да еще и на летнюю смену. В нашем отряде 30 ребят, они все приехали из разных мест: Эстонии, Молдавии, Украины, Белоруссии. Некоторые ребята не говорят на русском языке, с ними сопровождающие – переводчики.Вожатые выдали нам форму, накормили, а вечером мы стали разучивать песни, которые будем петь у костра. 22 июня состоится открытие смены. Я решила, что отправлю вам письмо позже, уже после открытия. Всё подробно вам напишу. Ваша дочь. Гурзуф. 22 июня 1941 год. Мама, как же так? Папа, случилось страшное - война! Теперь мы дежурим на башне у берега моря, четверками по два часа. Мы должны наблюдать, чтобы никто не проник в лагерь с моря. У нас свой пароль «Москва Красная». Открытие смены все же состоялось. Подняли флаг. Потом был митинг. Песен не пели. Пионерский костер разводить нельзя - светомаскировка. Кто мог, уехал домой. Всегда ваша дочь. Гурзуф. 1 июля 1941 год. Любимые мама и папа, я очень за вас боюсь. По радио передают о бомбёжке. Скоро нас отправят в эвакуацию, подальше от фронта. Говорят, мы будем жить в подмосковном санатории «Мцыри». Ваша дочь. Фирсановка. 6 июля 1941 год. Мои любимые мама и папа! Теперь мы живём в Фирсановке, под Москвой. Днём спокойно, как раньше, как в мирное время. Но в лесу стоят зенитки, а на соседнем поле ходили в учебную атаку новобранцы. Жарко, спим с открытыми окнами. По ночам слышен гул «Юнкерсов», которые летят бомбить Москву. Ваша девочка.
Фирсановка. 6 июля 1941 год. Мама и папа, фронт приближается. В Фирсановке разместят госпиталь. Мы снова переезжаем, теперь в Сталинград. Будем плыть по Волге на пароходе. Ваша дочь. Сталинград. 30 июля 1941 год. В Сталинграде спокойно. Мы живём в новенькой школе на правом берегу, пока ученики на каникулах. На тракторном заводе теперь выпускают танки. Папина и мамина дочь, обнимаю, целую. Станция Чир. 6 августа 1941 год. Дорогие мама и папа! Уже несколько дней мы живём в дачах, на донской станции Чир. Лагерь перешел на самообслуживание. Дневной сон отменили. Старшие пионеры трудятся на колхозных полях и вечером буквально валятся с ног. Транспорта нет, только пара волов. Младшие артековцы помогают на кухне, заготавливают дрова. Скоро осень. Как же я соскучилась! Ребята вырезают послания - «милой мамочке» - и бросают в Дон. Всегда ваша дочь. Сталинград. 9 ноября 1941 год. Мы снова в Сталинграде, на дачах зимовать нельзя, холодно. 7 ноября узнали, что крымский «Артек» захватили фашисты. Деревянные корпуса сгорели дотла. Дворец Суук-Су разрушен. А сталинградский «Артек» живёт! Девочки работают в госпиталях. Мальчишки дежурят на крышах, тушат «зажигалки». Город постоянно бомбят. По ночам сидим в бомбоубежище. Скоро Новый год. До скорого свидания, мои дорогие! Ваша доченька. д.Фролово. 17 апреля 1942 год. Мои мама и папа! Наступила весна, и лагерь вывезли в деревню Фролово, на север области. Уже привычно втянулись в работу: доили коров, водили трактор, работали на электростанции, косили сено. Начались налёты немецкой авиации. Скоро снова уедем. Когда же война закончится? Передавайте, пожалуйста, привет всем моим друзьям и бабушке! Ваша девочка. Их увезли на Алтай в Белокуриху. Через Камышин, Казань, Уфу, Омск, Новосибирск, Барнаул, Бийск. На поездах и пароходах, грузовиках и подводах. 7750 километров. Год и три месяца в пути. Год и три месяца взрослого труда, ночевок в теплушках и на голой земле, дежурств на крышах под разрывы бомб и в госпиталях, у
постели раненых... Все заработанные за войну деньги артековцы переводили в фонд обороны страны. Никто из них не мог даже предложить, что их смена затянется на 4 года. Но традиции артековские помогли детям выжить, выстоять! 12 января 1945 года в алтайском «Артеке» закончилась самая долгая и тяжелая смена в истории лагеря. Гурзуф. 24 июля 2024 год. Мои дорогие мама и папа! Я доехала хорошо! В лагере мне нравится! Погода прекрасная: ласковое солнце, горячий песок, спокойное море. Нашла друзей, такие весёлые девчонки! Я даже и представить не могла, что можно так интересно и насыщенно отдыхать! Мы очень быстро сдружились благодаря играм: «Открой тайну имени», «Комплимент», «Моя «Визитная карточка», «Звездопад», «Заяц без норки». Мама! Папа! Я узнала о самой длинной смене «Артека»! Она длилась 1301 день. Как мне жаль ребят-артековцев, которые не смогли вернуться домой из-за войны. Сколько горя, потерь принесла Великая Отечественная война. Но артековцы выстояли, помогли стране в такое трудное время! «Артеку» - жить! Напишу об этом сочинение, вожатые так интересно нам рассказали о военных событиях, что я живо представила девочку из далёкого прошлого… Спасибо, мои родные, что подарили мне жизнь! Спасибо, что верите в меня, что отправили, не побоялись, в такой прекрасный лагерь. Я вас очень люблю. Ваша Полина. Никитина Любовь Николаевна, пенсионер, победитель «Miikul» Очерк посвящен памяти моего отца Николая Ивановича Мичурина. г.Петрозаводск, д.Савиново, 2024г. Он проснулся, когда лучи утреннего солнца весело играли в маленьком окошке сеновала и смело пробивались сквозь щели под покатой крышей. Внизу, в хлеву, топтались и мекали овечки, звеня маленькими колокольчиками, подвешенными им на шею. Здесь, на сеновале, пахло душистым сеном, рыбацкими сетями и овечьими шкурами, которые были развешены под самой крышей. Николай потянулся, вылез из своего спального укрытия, и комары, так долго ожидающие добычи, разом облепили его. Как хорошо, что мать разрешила взять старые половики, из них Николай соорудил спальный шалаш, внутри которого постелил тюфяк из сена, кинул самодельное тряпичное одеяло и отцовскую фуфайку. Он вновь спрятался в свое укрытие и прислушался к звукам раннего июньского утра. «Тпрукой - тпрукой..» - приговаривал отец, выводя со двора
корову, в ответ ему заливисто кричал петух, наперебой щебетали птицы, а из избы доносился детский плач. «Что она опять плачет? Надо пойти покачать» - подумал Николай. Младшая сестренка Галя родилась две недели назад, и была такой маленькой, что помещалась в крошечную люльку, которую отец подвесил в комнате к потолку. Николай быстро надел заплатанную когда то отцовскую рубаху, спустился в сени и зашел в комнату. Сестренки Аня, Вера и Дуняша крепко спали на большой длинной лавке, которая тянулась вдоль стены с тремя небольшими окнами. Мать качала люльку и, увидев сына, сказала ему: «Позови отца, пусть плиту затопит». Николай вышел на улицу, встал босыми ногами на прохладную от утренней росы траву и огляделся. Отец у амбара разбирал мокрые рыбацкие сети. Николай посмотрел на его широкую крепкую спину и почему то почувствовал волнение и беспокойство. Такое уже было с ним однажды, в тот день случилась сильная гроза, и они с мальчишками заблудились в лесу. «Сегодня ясный день, и бояться нечего!» - сам себя успокоил Николай. Он позвал отца в дом, а сам нашел в сенях молоко, разлитое в разные крынки, и с большим удовольствием выпил целую кружку. Затем взял ведра и спустился на берег. Озеро было безмолвно. «Такая тишина бывает перед грозой» – снова с беспокойством подумал Николай, зачерпнул воды и понес ведра в дом. В плите уже трещали дрова, мать хозяйничала на кухне, а отец поднимал из подпола корзину прошлогодней картошки. «До нового урожая хватит!» - заключил отец и понес картошку в амбар. Амбар, небольшое строение из крепких бревен, стоял во дворе близко к дому. В амбаре круглый год хранились домашние запасы: мука, соль, сушеные грибы, замоченные в деревянных кадках ягоды. Николай снова вышел на улицу и обошел дом. С другой стороны дома, у своего крыльца сидел дядя Вася, родной брат отца, и что - то чинил. Дядя Вася работал в колхозе трактористом и много ездил по району. А нынешней весной в составе делегации от Карело – Финской ССР, как передовик колхоза, дядя Вася ездил на ВДНХ. Из Москвы он привез детям конфеты в ярких обертках, а дочке Маше красивый матросский костюмчик. - Не спится? - спросил он Николая, - что отец? - Дома, - ответил Николай, сел рядом и стал наблюдать, как дядя Вася закручивает большим гаечным ключом какую - то деталь от трактора. С озера подул свежий ветерок. Волны, обгоняя друг друга, спешили к берегу, пенились и качали челнок, привязанный к деревянному плоту. Из полуоткрытого окна вкусно пахло блинами. «Дядина блины печет» - догадался Николай. Diädin (по русски дядина) - так по родственному называли Ольгу, жену дяди Васи. «Чаю хочешь?» - спросил дядя Вася, но Николай не успел ответить, он увидел, как через двор быстрыми шагами к ним направляется дядя Миша, житель соседней деревни. Дядя Миша подошел к ним, остановился и сказал только одно короткое слово: «Война». Это короткое грозное слово, услышанное Николаем в первый же день войны, как будто разделило его жизнь, проложило границу между детством и зрелостью. Дальнейшие события в деревне развивались стремительно и неотвратимо. Утром следующего дня в Правлении колхоза собрали мужиков, объяснили положение дел и велели собираться на фронт. В первую очередь мобилизации подлежали мужчины от 23 до 36 лет. Отца и дядю Васю провожали всем домом, прощались с ними во дворе. Мать не плакала, она лишь тихо молилась и что - то причитывала, беззвучно шевеля губами. Отец положил руки на худые плечи Николая и сказал ему на прощание: «Было нас в доме трое
мужиков, а теперь ты один остался. Береги сестер, вон у тебя их сколько!». Сестры стояли поодаль, будто сильно боялись чего то. Первой заплакала шестилетняя Машенька, дяди Васина дочка, она часто встречала его вечерами с работы и сейчас, видимо, поняла, что долго не увидит отца. Вера, Дуняша и младшая дочка дяди Васи, Анечка шмыгали носом и растирали слезы по мокрым щекам. Маленькая Галенька безмятежно спала на руках у сестры Николая, Анны. Со двора дома было видно, что в центре деревни, у Правления, стоят два грузовика. Вскоре машины стали сигналить, и отец с дядей Васей поднялись в горку и быстро зашагали к месту сбора, к Правлению. Николай побежал следом и увидел, что с разных сторон к центру деревни шагают знакомые деревенские мужики. Около машин их встречал военный, видимо, офицер, проверял документы и распределял по машинам. Николай, вместе с другими мальчишками хотел подойти поближе и еще раз проститься с отцом, но грузовики быстро уехали, оставив столбы пыли и надежду на скорое возвращение назад. После проводов деревенских мужиков на фронт жизнь в деревне будто замерла. С утра уже не тарахтел мотор колхозного трактора, лошади на привязи стояли в конюшне, женщины чаще сидели в своих домах, не отпуская детей попусту бегать по деревне. Днем Николай помогал матери, а вечерами забирался на сеновал и размышлял о том, что скоро война закончится, скорее всего, к осени, вернется отец и возьмет его на рыбалку за ряпушкой на Вохтозеро. Ряпушки ловили много, солили и сушили на зиму, икру рыбы готовили отдельно, обильно солили и хранили в стеклянной посуде. Самой вкусной для Николая была свежая ряпушка, крупная, сочная, приготовленная сразу после отлова. Иногда, забираясь на чердак дома, Николай проверял содержимое своего тайника, который был устроен в самом укромном месте, в углу у самой крыши, среди самодельных кирпичей, когда-то забытых здесь при возведении печного дымохода. В тайнике хранилось главное богатство Николая: большая рогатка с тугой резинкой, самодельные блесны для удочки, две серебряные монеты 1910 года. На дне тайника лежал древний инструмент кантеле. Николай бережно коснулся струн, и они тихо зазвенели под его пальцами. Он вспомнил своего деда Андрея, который умел играть на кантеле и по праздникам клал инструмент на колени и наигрывал веселые мелодии. Воспоминания Николая о прошлых днях укрепляли его веру в хорошее будущее. Прошло несколько дней и новое известие ошеломило жителей Савинова: 1 июля финские войска, нарушив советскую – финскую границу, стали продвигаться в направлении Петрозаводска. В деревне объявили о подготовке населения к срочной эвакуации. Этим же днем начали вывозить хозяйственную утварь, а также уводить колхозных коров и лошадей. Вечером в доме у Ивановых собрались Савиновские женщины, чтобы обсудить подготовку к эвакуации. Покинуть деревню для них означало оставить дом, хозяйство, скотину и, взяв с собой детей, шагнуть в неизвестную жизнь. Некоторые из женщин дальше села Ведлозера и не бывали, а главное, почти никто из них не понимал русского языка, в деревне всегда говорили на карельском. Кроме того, в семьях было много маленьких детей и немощных стариков, которые могли не вынести дальней дороги. Долго говорили о предстоящих тяжелых переменах, плакали, причитывали и решили, что те, кто будут уходить из деревни, пойдут вместе, небольшими группами. Мать вернулась домой поздно и сказала детям: «Уйдет только Николай, мы – останемся. Корову с собой не взять, а без молока Галя не выживет». На следующий день без лишних слов мать стала собирать Николая в дорогу, а он сбегал в соседнюю деревню к приятелю Васе Турину и сказал ему, чтобы тот к утру был
готов вместе с ним покинуть деревню. Мальчики еще раньше, сразу после проводов деревенских мужиков, сговорились при удобном случае бежать на фронт или в ополчение. Николай убедил мать, что будет лучше, если они с Васькой уже завтра пойдут в Ведлозеро, там узнают обстановку и, если придется, присоединятся к эвакуации. Поутру Николай стоял на крыльце родного дома. Так же как тогда, в первый день войны, ярко светило солнце, заливисто кричал петух, щебетали птицы, волны озера качали челнок, только не было во дворе отца и не сушились рыбацкие сети. Николай вздрогнул, мать подошла тихо и протянула ему заплечный мешок. Он прижался к ней и заплакал, ему вдруг стало страшно оставлять ее с маленькими сестрами. Он увидел, что по щекам матери тоже текут слезы, всегда теплые ее руки обнимают его, а еще он увидел вдруг, как она молода! Николай вспомнил, что в феврале матери исполнилось всего тридцать четыре года. «Мuamo…» - прошептал Николай. Мать вытерла кончиком передника его слезы и сказала в дорогу: «Мiikul, mene Ymalankel! Иди с Богом!». Мийкулом, а на русском языке - Николаем, его назвали в честь Святого, и свой день рождения он всегда отмечал 22 мая, в день памяти Николая Чудотворца. Мать перекрестила сына и он, не оборачиваясь, быстро зашагал по дороге. На окраине деревни его уже ждал Вася Турин. Мальчики поздоровались друг с другом за руку, как настоящие мужики, и пошли в сторону села Ведлозера. Дорога то и дело сворачивала в разные стороны, но идти было легко и даже весело, как будто и не было тяжелого расставания с родным домом и волнений последних дней. До Ведлозера было всего 16 километров и мальчики решили, что часа за три дойдут до села. В Ведлозере жила семья родной сестры матери, Ирине. Мать наказала обязательно зайти к тете Ине и узнать у нее про эвакуацию. Прошлой зимой, во время Православного праздника родной деревни, дня Святого Василия, тетка Иня с детьми гостила у них в Савинове. Николай хорошо помнил, как с двоюродным братом Мишкой они целый день, до темноты, катались на самодельных санках с горок, и как чуть не отморозили руки и щеки и как потом отогревались, сидя у печки. Воспоминания Николая прервал гул, который сначала доносился издалека, но усиливался с каждой минутой и вскоре превратился в громкий рев моторов. Со стороны Пряжи к финской границе летели два советских самолета. «Наши летят!» - с гордостью сказал Васька. «Пилоты - разведчики!» - добавил Николай. Парни остановились, смотрели вслед уходящим самолетам, что-то кричали пилотам и махали им вслед. Вскоре за очередным поворотом показалась развилка, это означало, что до Ведлозера осталось всего 6 километров… В тот день мальчики еще не знали о том, что вскоре в их родную деревню войдут оккупанты и установят свои порядки: объявят комендантский час, введут пропускную систему, а к зиме в доме Ивановых откроют финскую школу. Пройдет много лет… Николай женится, построит в Петрозаводске свой дом, и в его саду будут цвести яблони. Отец и дядя Вася, вернувшись с войны, проживут еще много лет. Мать с любовью будет встречать Николая в родной деревне. Сестры, попрежнему, будут уважительно, как старшего брата, называть Николая veiki. Детская память, как защита, сотрет многие воспоминания прошедших событий, но первое лето войны, как напоминание о тяжелом времени его народа и его семьи останется в памяти Николая навсегда.
Басин Матвей Юрьевич, обучающийся МБОУ «Эссойльская средняя общеобразовательная школа», п. Эссойла, призер «Артековский закал» «Слышу голос из прекрасного далёка, Он зовёт меня в чудесные края, Слышу голос, голос спрашивает строго – А сегодня, что для завтра сделал я?» (Энтин Ю.) В 2025 году мы отмечаем 80-летие Победы в Великой Отечественной войне. Год защитника Отечества 2025 – это не просто календарная дата, а символ национального единства и патриотизма. Это выражение глубокой признательности тем, кто защищал и продолжает защищать суверенитет и безопасность нашей страны. Он напоминает о важности исторической памяти. Меня зовут Матвей. Я учусь в 9 «Б» классе Эссойльской школы Республики Карелия и вместе со своими друзьями сейчас прохожу новогоднюю смену в «Артеке». Волшебные праздничные дни мы встречаем в одном из самых легендарных детских лагерей страны. В этот юбилейный год столетия «Артека» впервые в истории нам вручили артековские паспорта. Это большая гордость для нас на всю жизнь. В день памяти самой длинной военной смены «Артека», 12 января, весь наш лагерь «Лазурный» посмотрел документальный фильм «Артековский закал». Час памяти, тишины, печали, страха, героизма артековцев – именно столько длился просмотр истории «Артека» в военные годы, благодаря которому, мы, сегодняшние артековцы, прониклись чувством патриотизма и гордости за них. Из фильма мы узнали, что в годы войны 1941-1945 гг. была самая длинная смена для «Артека». В лагерь впервые приехали дети из недавно присоединенных к Советскому Союзу западных областей Украины, Белоруссии, Молдавии, республик Прибалтики. Многие не говорили по-русски. Никто тогда не подозревал, что эта смена затянется почти на 4 года, ровно 1301 день! 22 июня, когда «Артек» готовился к открытию смены, стало известно о начале войны. Подняли флаг, но не было ни песен, ни танцев, ни костра. Марите Растекайте из Литвы вспоминала: «Мы чувствовали, что случилось страшное. Ночью приходилось дежурить на башне у берега моря. Дежурили четверками по два часа. У нас был пароль «Москва Красная». Мы должны были наблюдать за тем, чтобы никто не проник в лагерь с моря». Многие ребята сразу начали разъезжаться по домам. Однако детям из западных республик СССР некуда было ехать. На их родной земле уже гремели бои. Поэтому было принято решение сформировать специальную группу и эвакуировать их из Крыма. Всего 200 человек. Смену не закрыли, не было времени, но флаг спустили и забрали с собой. 7 ноября 1941 года пришла страшная весть. Крымский «Артек» был захвачен фашистами, деревянные корпуса сгорели, Дворец Суук-Су разрушен, варварски
вырублены редчайшие деревья, расстреляны из автоматов фарфоровые фигуры пионеров на «Аллее Национальностей». Новый 1942 год артековцы встретили в Сталинграде. Лагерь жил по законам военного времени, ребята помогали в госпиталях, ходили по квартирам, собирали посуду, необходимые вещи. Шили бельё раненым, писали под их диктовку письма для их родных. «Тоска по дому стала нас точить, и тогда возьмет кто-нибудь из нас большой арбуз и вырежет на нем ножом послание – «милой мамочке», и бросит в Дон…» - писала в дневнике литовская пионерка Марите Растикайте. Линия фронта приближалась, и было принято решение эвакуировать лагерь на Алтай в Белокуриху, это был долгий путь от Крыма до Алтая в 7750 км. Год и три месяца взрослого труда, ночевок в теплушках и на голой земле, дежурств на крыше под разрывы бомб в госпиталях, у постели раненых. 11 сентября 1942 года лагерь прибыл в Белокуриху и находился там до января 1945 года. Сразу началась учеба, нагоняли пропущенное. К артековцам потом присоединились ребята с Дальнего Востока и из Сибири, самые лучшие и достойные. Традиции настоящего «Артека» оставались едины, они помогли и выжить, и выстоять. 12 января 1945 года в алтайском «Артеке» торжественно спустили флаг. Самая долгая и тяжелая смена в истории лагеря закончилась. Фильм «Артековский закал» позволил нам окунуться в те далекие события и вспомнить ребят «Артека» той поры, проникнуться их самоотверженностью и героизмом. В смене, которая длилась четыре военных года, были русские, евреи, эстонцы, литовцы, латыши, украинцы, белорусы, молдаване, одна немка из Киева и общий любимец всего коллектива казах Алеша Култыгаев. Всякое случалось: и на фронт убегали, и проказничали, и от голода воровали, но ни разу не возникало конфликта на национальной почве. Все жили одной семьей. И мы прямо сейчас продолжаем эту традицию на нашей новогодней смене. Этот новый 2025 год в «Артеке» встретили 2000 детей со всей России. С нами вместе ребята из Узбекистана, Армении, Пакистана и Таджикистана. 12 января 2025 года у нас в «Артеке» проходил телемост с Белокурихой, в которой состоялось торжественное возложение памятной гирлянды, сделанной из кипарисовых веток. Эта гирлянда не только дань памяти артековцам той самой «военной смены», но и своего рода «тёплый привет» с крымского побережья. Благодаря героизму и стойкости нашего народа, в частности детей и сотрудников военного «Артека», мы можем любоваться красотами дворца Суук-Су, прогуливаться по «Аллее Национальностей» с фарфоровыми фигурами, дышать воздухом, насыщенным фитонцидами редких деревьев и, конечно, дружить и мечтать. 13 января 2025 года мне предоставили право поднять флаг международного детского центра «Артек». Это большая честь для меня. Поднимая флаг, я представлял, как это делал артековец той самой военной смены длиной в 1301 день. Что чувствовал он в то тревожное время? Имеем ли мы право забывать, чего стоили нам мир и свобода, которые сейчас под угрозой? Наши защитники Отечества проявляют мужество и героизм на специальной военной операции. Вся страна от мала до велика поддерживает их и ждёт с Победой! Девиз артековца - шагать всегда впереди. И в этом трудном деле радость видеть всегда. Мы артековское слово дали. Выполним! Знайте это, запомните навсегда! Артековец сегодня – артековец всегда!
Близнецов Роман Викторович, обучающийся МОУ «Средняя школа № 55», г. Петрозаводск, призер «Дети войны» I Эта ночь была самой ужасной для меня. И для Наташи. И вообще для всех граждан СССР. Двадцать второе июня тысяча девятьсот сорок первого года. Время: три часа ночи. Я - Сергей Васильевич Корухин, десятилетний паренёк, с тёмными сальными волосами и парой веснушек на лице, ворочался в своей кровати с ржавыми пружинами, и глядел в окно, на луну. Она была такая чистая и белая, что я даже смог разглядеть на ней пару ямок и бугорков. Я укутался потеплее в одеяло, и стал думать про космос, про то, как в будущем, я стану первым, кто полетит на луну. Жили мы довольно бедновато, в деревне Орхово, с мамой и младшей сестрой Наташей. Мой отец, Василий Иванович Корухин – погиб от эпидемии чумы, в тысяча девятьсот тридцать девятом году. Мне тогда было всего девять лет. У мамы были тогда в хозяйстве одна корова и две куры. Поэтому, несмотря на наше воспитание, ей тогда приходилось ещё доить корову и кормить кур. К тому же мать моя ещё пахала на колхозе. И теперь я понимаю, как ей было тяжело… После школы я обычно гулял со своим другом Ванькой. Мы с ним играли в разные игры, прыгали по лужам, калечили коленки, воровали горох с соседних участков и так далее. А тем временем моя сестра Наташа сидела дома или в песочнице во дворе и играла в куклы и дочки-матери с подружками… Я бы вам ещё кучу разных историй рассказал бы, но тут произошли события посерьёзнее. Вдруг я услышал чей то пронзительный крик на улице. А потом отчаянный вопль: «Немцы!». Дальше я слышал, как заколыхалось пламя и звук выстрелов. Один за другим...! При каждом взрыве, крике, вопле, я вздрагивал. Я очень боялся. Матушка и Наташа с ужасом на лице побежали к окну. Я тоже встал. К нашей родимой деревне подъехал танк с немецкой свастикой. И я увидел, как с соседнего дома на меня смотрел Ванька. Лицо у него было пропитано страхом. Нас обстреливали. Один за другим люди выбегали с разрушенных, обгорающих домов, и тут же были расстреляны. Наташа плакала. И мама тоже, скорей всего, от безвыходности. И тут ей пришла мысль. - Наташа, Серёжа, вы должны выбежать с соседнего окна и бежать в сторону леса, куда глаза глядят. Серёжа, смотри, пожалуйста, за Наташей, очень тебя прошу. – В этот момент по её щеке побежали слёзы. – И себя береги. Я очень вас люблю! И с этими словами матушка открыла заднее окно, и, прикрывая нас, помогла спрыгнуть. Я взял Наташу на руки и побежал в лес, куда глаза глядят. Спрятавшись за ближайшим деревом, я обернулся и в последний раз взглянул на сгоравшую деревню Орхово. Но там я уже никого не увидел. Вокруг только танки и немцы. II Вот уже два дня прошло как началась война. Я походил по лесу, и натаскал веток на поляну, на которой сидела Наташа. Я соорудил из этих веток и палок небольшой
шалаш, на первое время. На этот шалаш я потратил пол дня. Сестра моя с того случая не разговаривала со мной, а только тихонько плакала. Видимо, не могла поверить, что это случилось. Голод настигал нас. Всё это время мы ничего не ели. Поэтому, я хоть и боялся, но всё же, пойти назад в деревню и посмотреть, есть ли там что-нибудь поесть, надо было. Я сказал Наташе, что нам с ней надо поискать еды, она кивнула, и мы пошли, держась за руки. Из небольшой уютной деревушки, где всегда царило добро, деревня Орхово превратилась в прах. Все дома были сожжены, со сломанными стенами и каркасами. На земле лежало много трупов. Я взял Наташу на руки так, чтобы она их не видела. Пройдя по дороге, мы зашли в наш дом. На удивление, он почти не пострадал: только дверь и окна были выбиты. И я увидел то, что заставило меня заплакать. Наша матушка лежала на полу и не дышала. Хорошо, что Наташа этого не видела. Я наклонился и обнял маму. В последний раз. Все шкафы были раскрыты. И в них ничего уже не было – всё забрали немцы. К счастью, нам повезло: один из шкафчиков оказался закрытым. Я открыл его и обрадовался, так как там лежал пакет! И непросто пакет, а пакет, в котором лежала полбуханки пшеничного хлеба! Я быстро положил пакет за пазуху и пошёл осматривать другие дома. В других домах мы ничего не нашли: всё забрали немцы. Поэтому мы отправились обратно, к той, уже знакомой мне поляне. Прошло много времени. В полной изоляции от общения мы даже не знали, что сейчас творилось в мире. Согласитесь, интересно же, что там задумали немцы, из-за которых умерла моя мать? Продолжается ли война? Хорошо ещё то, что за три с половиной километра от поляны мы нашли ещё одну деревню. Жаль только, что она почти полностью сгорела…. Но мы нашли там довольно много еды и колодец с питьевой водой. Сегодняшний день был триста шестьдесят девятый с вторжения в СССР нацистских войск. Мы с Наташей шли за новыми запасами в новую деревню. И тут слышим: голоса и весёлый смех. Наверное, немцы! - Иди за мной, только тихо, – прошептал я Наташе, – только тихо! Она кивнула и мы тихонько пошли за ближайший к нам куст. К счастью, нам повезло и нас не услышали. Мы сидели молча. Наташа ковыряла веточку на земле, я сжимал и разжимал обе руки в замок. И вдруг у Наташи сломалась пополам веточка. Это было довольно тихо. Но достаточно, чтобы нас услышали. И вот, к кусту, за которым мы сидели, подошёл парень, на вид лет двадцати пяти. Наклонился к нам и заметил. Глаза его были удивлённые. - Дети, - прошептал он, а потом сказал громче, – здесь ДЕТИ! III Нас посадили в машину-полуторку, дали платочек укрыть ноги, и ушли, закрыв дверь. Машина поехала. - Как думаешь, что с нами будет? – впервые шёпотом сказала Наташа, обращаясь ко мне. - Не знаю, – вздохнул я, – утро вечера мудренее. Посмотрим завтра. А сейчас засыпай. Хочешь, я расскажу тебе сказку? - Давай! – улыбнулась Наташа и легла, положив голову на меня. И я стал рассказывать ей сказку о золотой рыбке, которую часто рассказывала нам мама.
library.karelia.ruRkJQdWJsaXNoZXIy ODE3NTM=